Родился я в Севастополе на улице Курганной, где и в настоящее время проживаю.
Начал играть в футбол лет, наверное, с пяти. А может и раньше. Просто сколько себя помню, столько и играю в него. Где играли? Да на улице, во дворах. Какая-нибудь подходящая площадочка, камни или деревья вместо футбольных ворот, и уже можно играть. 3 на 3, 5 на 5- в общем, как размеры площадки позволят. Правила игры были известны всем, и в судьях мы не нуждались. Играли резиновыми мячами. Кожаный, шнуровочный – супер-пупер. Большая редкость. И владелец такого мяча был в наших глазах очень важной фигурой.
Желающих поиграть хватало, и бывало, что, опоздав, можно было не попасть в число играющих. Приходилось стоять и ждать, когда кто-то уйдет. Или кого-то из игроков родители позовут домой. Я, помню, хватал таких за руку и тащил с поля со словами: « …давай- давай, иди домой. Тебя мама ждет!» А сам занимал его место.
Играли, бывало, и между улицами. Пацаны сами договаривались между собой о времени, месте, количестве игроков. Это был уже более высокий уровень. И гордость была за то, что ты попал в состав этой сборной своего двора. В нее ведь не каждого брали.
Ходил ли на футбол на стадион флота? До 13 лет не ходил. Я ведь без отца воспитывался. Других ребят отцы брали, когда шли на стадион, а меня было некому. Да и денег на билет у меня не было. 10 копеек по тем временам были приличные для нас, пацанов, деньги. Где взять? У моей матери зарплата была около 60 рублей, а детей- двое. Я и сестренка.
Только когда постарше стал, начал с друзьями ходить на игры флотской команды.
Ну, как ходить. Без денег, конечно. Как повезет.
Как сейчас помню, на флотском стадионе было четыре пункта пропуска во внешней ограде. На трех женщины стояли билетерши, а на четвертом известный всему городу дядя Жора, бывший боцман с линкора «Новороссийск». Женщин нам удавалось иногда разжалобить, а вот дядю Жору – никогда. Старой закалки был служака!
Между внешней и внутренними стенами ограды стояли матросы. Они были призваны гонять тех, кто перебирался через забор. Разные люди были. Кто-то бляхой ремня нас лупцевал, а кто-то не трогал, вроде бы случайно отворачиваясь, заметив наш рывок на прорыв.
Вот таким футбол для меня был до того времени, пока мне не исполнилось 14 лет. А тут объявление в «Славе Севастополя» о том, что СКЧФ (он только с 1966 года стал называться СК КЧФ) объявляет набор ребят моего возраста для занятий футболом. Был это 1964 год.
Набор проводился так. На Куликовом поле (в районе нынешнего ДОСААФ и выше в сторону Балаклавы) была взлетно-посадочная полоса аэродрома. Вот на этой полосе и были размечены футбольные поля. Четыре камня – одно поле. Всего таких полей было восемь. Видно, по числу тренеров, проводивших просмотр. Не помню, все ли они были именно тренерами или некоторые из них были матросами из спортроты.
Но двое – мастер спорта Лев Маркин и Александр Аверьянов – точно были тренерами. Их-то мы все знали. Заслуженные люди! Особенно Лев Маркин! Мастер спорта! Это было нечто невообразимое! Неземное! Мастер спорта СССР!!!
Процедура просмотра осуществлялась игровым методом. То есть пришедшие на просмотр ребята распределялись по полям из расчета 11 на 11 и «поехали» играть. 2 тайма по 15 минут.
Затем следующие.
Вы только представьте себе, сколько было желающих! Восемь полей. Два тайма по 15 минут. Начинали просмотр в 10 утра и заканчивали в 16.
Мне повезло. Сам Александр Иванович меня заметил и записал мою фамилию.<
У него и у Маркина такие блокноты были, куда они записывали счастливцев.
Затем отобранным сказали приходить завтра на стадион СКЧФ.
Я, счастливый, пошел домой, а там уже все знают о моей удаче!
Кто был тренером в юношеской команде? Сначала Аверьянов, которого «за глаза» называли «Дым-Дымыч», так как он был заядлым курильщиком. Папиросу от папиросы прикуривал. Затем его сменил Лев Маркин. Потом Юрий Михайлович Букасов. А когда мы начали выступать на Первенство Крыма, нашим тренером стал Анатолий Смирнов. Тоже мастер спорта СССР.
Последним моим тренером в юношеском футболе был Георгий Георгиевич Судаков.
Тренировки проводились на стадионе, но не на основном поле, конечно, а на гандбольной площадке с покрытием из балаклавского отсева. Там даже трибунки были.
Бывало, и на большое поле выбирались. Директором стадиона был дедушка Федор Захарович, бывший танкист. Так вот, бывало, с друзьями подвыпьет, и становится добрым. Играйте, пацаны! Ну а мы и рады на настоящем поле лишний раз побегать!
Зимой тренировались в спортивном зале в спортклубе.
Программа подготовки была как положено. Никаких тебе «бросил мяч и гоняйте». Кросс, разминка, работа с мячами, упражнения по технике игры.
Из досадных воспоминаний того периода вспоминаю постоянную головную боль по поводу обуви. Играли в кедах производства симферопольской фабрики. Они были тяжелые, грубые и непрочные. Не кеды, а «неделька». Семь дней, и пальцы вылазят!
Вместе со мною занимались Игорь Крок, Толя Солодовников, Коля Кривоухов, вратарь Сергей Филлиповский. Из ребят постарше помню Володю Лукьянова и Петю Писаного.
Пока нам не исполнилось 16 лет, мы играли за СКЧФ в Первенстве Крыма.
Оно проводилось в клубном зачете, и мы выступали перед играми клубной флотской команды, составленной из игроков спортроты.
Нашими главными соперниками всегда были юноши симферопольской «Таврии». Именно между нами и решались вопросы лидерства. Примерно на таких же принципах и в таких же пропорциях комплектовалась и сборная Крыма.
Меня, Серегу Филипповского, Колю Кривоухова, Игоря Крока и Толю Солодовникова тоже приглашали в сборную Крыма по нашему возрасту.
Ездили по Крыму на автобусах. Клубная команда – на автобусе, сделанном на базе «ГАЗ-51», а мы – чаще всего на «Пазике». Помню, раз даже на катере в Евпаторию на игру отправились.
Автобус сломался, ехать не на чем, и тут наш тренер Анатолий Евгеньич Смирнов пошел на прием к первому заместителю командующего ЧФ, вице-адмиралу Василию Филипповичу Чалому.Тот был большим любителем футбола, курировал и опекал главную флотскую команду, сделав много доброго для наших футболистов, и, по рассказам ветеранов, построил стадион СКЧФ.
Анатолий Евгеньевич поплакался ему, и тот дал команду отправить нас катером. Это было круто! А ночевали, помню, в спортзале части на матах.
Из футболистов той флотской спортроты особенно запомнил Владимира Астаповского.
Он был колоритной личностью! Высокий, здоровенный, с фигурой атлета. Флотская форма сидела на нем просто бесподобно!
Ему в роте дали прозвище Амбал. Но называли его так только «за глаза», так как нрав был у него крутой, да и силушкой Бог его не обидел.
Вот за эту «гвардейскую» стать его и забрали из части в спортроту. Но штат команды был уже укомплектован, и Астаповского зачислили на должности сапожника. Это не шутка. Именно сапожника!
Ведь в то время не было таких шипов, которые вкручивались в подошву бутц. Шипы изготавливались из кожаных кружочков, прибивавшихся гвоздями к подошве ботинок на специальной фибровой пластинке. А потом то, что получалось, специальным сапожным ножом обрезалось на конус. Это была кропотливая работа, да и ремонтировать шипы приходилось часто. Поэтому в каждой футбольной команде на штате был сапожник. Без него было нельзя.
Вот так Владимир и получил дополнительную специальность. И она ему давала неплохой приработок. Мне как-то набил шипы за 2 рубля 50 копеек. И очень качественно. Правда, по тем временам «два пятьдесят» были неплохие деньги.
Запомнилось, как Владимир говорил: «вы меня, ребята, со временем увидите в команде высшей лиги!» А потом, подумав, часто добавлял: «…и в сборной Союза тоже!».
Мы посмеивались над ним, будучи уверенными, что это все сказки. Блин, третий вратарь клубной команды по кличке Амбал – игрок высшей лиги и сборной Союза! Смешно!
 |  |
Но жизнь показала, что мы зря над ним посмеивались. Он добился всего того, о чем нам говорил! В этом где-то был и элемент везения, но одно могу сказать ответственно, что «пахал» Владимир, и на тренировках и самостоятельно с полной отдачей! Потому с уверенностью могу сказать, что он сам себя сделал!
Еще из команды той спортроты могу выделить Виктора Струнина. Боец и умница.
А в жизни человек спокойный и порядочный. Всегда немногословный и надежный.
Кроме Первенства Крыма играли на Первенство города среди общеобразовательных школ и просто Первенство города среди юношей.
Особым событием в моей жизни было участие в обеспечении матчей главной флотской команды. Это означало, что мы подавали мячи футболистам.
Данное действо очень сильно льстило моему самолюбию, ведь меня видел весь город!
Были случаи, когда ты проходишь мимо компании ребят – сверстников, и слышишь за спиной: «это футболист из флотской команды!» Так приятно!
Когда нам исполнилось 16 лет, мы стали играть на Первенство СССР в своей зоне.
Мы называли это «играть на Союз». В нашей зоне были команды класса «Б» городов Севастополя, Симферополя, Керчи, Херсона, Бердянска, Мелитополя. Играли в 2 круга.
Свои домашние игры играли на основном поле стадиона СКЧФ. Даже афиши по городу развешивали!
Но игр было катастрофически мало, и мы всегда искали, за кого еще можно было сыграть.
И играли за всех, кто нас приглашал. И за УНР, где была неплохая команда, и за автотранспортные предприятия, и за команды разных спортивных обществ. Причем играли бесплатно. Да по тем временам и практики такой, платить за игру, не было.
Летом, в разгар пляжного сезона, появлялись дополнительные футбольные соревнования. Такие, например, как нескончаемые турниры по пляжному футболу на городском пляже. Он протянулся от ресторана «Волна» и до Дворца пионеров. И вот именно там, за оградой, на крошечной бетонной площадочке проходили футбольные баталии.
При этом уровень участников был самым что ни есть высоким! Весь футбольный Севастополь участвовал на этих играх в «дыр-дыр». От обычных ребят, игравших в городских соревнованиях, до игроков команд мастеров. В команде, выходившей на площадку, было три человека, играли до трех голов. Играли босиком. Господи, сколько ногтей было содрано на этом бетоне, сколько кусков кожи вместе с мясом было вырвано, сколько крови пролито!
А между играми можно было искупаться на пляже и «рубануть козла» с мостика!
Играли на полях стадиона «Юность», воинских частей и на других, которых уже нет. Таких, как, например, «305-й», УНР, на Максимке, на месте нынешнего проспекта Героев Сталинграда, на Дергачах. Конечно, в основной своей массе это были просто кое-как размеченные «поляны» с футбольными воротами в степи без раздевалок и трибун. Но мы не придавали этому никакого значения. Нам просто хотелось играть!
Из этого периода запомнился один эпизод, связанный со стадионом «305-й». Этот стадион получил свое название от номера стройбата, на территории которого размещался. Располагался он на том месте, где сегодня находится бывший штаб ВМСУ, «Горгаз» и «соловьевские» склады.
Стадион – это было, конечно, сильно сказано. Ну ворота, ну пара рядов деревянных скамеек. Вот и все. Но народ этот стадиончик любил, да и каких-то строгостей с его посещением со стороны военных не было. Вот и играли на нем все желающие.
И был на этом стадиончике один человек. В возрасте уже. Вроде бы как бывший мичман, служивший в этом стройбате и, после ухода в отставку, продолжавший следить за порядком на этом стадионе. Может, из – за любви к футболу, а, может, потому, что не смог сидеть без дела.
Он делал разметку на стадионе, выдавал командам сетку на ворота, хранившуюся в сооруженном им сарайчике. Даже мячи давал на игры. Эти мячи ему подарила горьковская «Волга», которая приезжала на сборы в Севастополь и тренировалась на этом поле.
В общем, был нужный и скромный футбольный труженик.И ведь ни копейки не брал за свой труд.
Но где-то на самом городском властном верху было принято решение о строительстве на месте этого стадиончика складов.
Пригнали бульдозер для планировки территории. Но в этот день не смог он начать свою работу, так как встал у него на пути «общественный директор» стадиончика. Он и уговаривал рабочих, и просил, и плакал. Даже под нож бульдозера ложился. Все для того, чтобы не допустить сноса своего детища.
Приехала милиция и забрала его в отделение. И бульдозер сделал свое дело.
Потом по городу рассказывали, что заболел этот человек и через пару месяцев его не стало! Жаль, ни имени, ни фамилии не знаю! Увековечить бы такого героя!
Нашему городу дали место в классе «А». До этого было две команды в классе «Б». СККЧФ и «Чайка». А тут место повыше. И это место вполне заслуженно досталось СККЧФ. Сразу увеличили штаты. И 1967 году меня стали пробовать за дубль. На позиции центрального защитника. Я ведь почти под два метра к этому времени вымахал!
Но что-то не складывалось, а тут еще и несчастье произошло.
В одной из игр в борьбе за верховой мяч свой же вратарь сломал мне нос.
Все так неожиданно произошло, что я ничего не понял. Только что в прыжке боролся за мяч, а вдруг я уже лежу на земле, и надо мною склонился судья – Наум Михайлович Заславчик, тренера, врач и товарищи по команде.
Вывели за пределы поля, вставили какие-то тампоны в нос, отвели в травмпункт.
Нос со временем восстановился, а вот я все никак психологически восстановиться не мог. Не мог уже как прежде жестко бороться головой за верховые мячи.
Стали пробовать меня на позиции крайнего защитника, но и здесь у меня не получалось.
Это заметили и сначала посадили на скамейку, а затем вообще перестали заявлять в состав.
Мне было всего 17 лет, и я был в шоке. Казалось, что все рухнуло! Ну как же я без футбола?
Но тут Леонид Федорович Луценко пригласил меня играть за «Чайку». Мол, все наладится, парень! Время – лучший доктор, успокоишься, восстановишься. Я согласился и стал играть центрального защитника вместе со Станиславом Монаховым. Из игроков того периода моей футбольной карьеры еще мне запомнились Николай Юров, Валентин Леонов и Геннадий Исаков.
Последний оказал на мою судьбу воздействие, полностью изменившую мою жизнь.
Подходило время призыва на срочную службу, и я стал готовиться к тому, что скоро стану флотским футболистом. А потом, отслужив, продолжу свою футбольную карьеру.
И тут у меня состоялся разговор с Геннадием. Он предложил мне попробовать поступить в военное училище.
Я был ошарашен, так как очень любил футбол и не представлял себе другой судьбы. Но Геннадий был настойчив и убедителен.
Посмотри, как и чем заканчивают бывшие футболисты, говорил мне он. Или спиваются, или становятся тренерами в спортивных школах. Самая удачная судьба – стать таксистом.
А поступив в училище, ты получишь и образование, и хорошую зарплату, и квартиру, и пенсию, и социальный статус. И при всем этом ведь никто не мешает тебе любить футбол и играть в него в свободное время.
И он смог убедить меня.
Я очень благодарен ему за тот разговор. За отцовскую заботу обо мне, не знавшем ее.
Сам Геннадий окончил свою жизнь трагически в молодом возрасте. Всего 29 лет ему было! Нет, никакого криминала, никаких нарушений спортивного режима!
Сердце! Порок сердца.
Из-за него и не смог пойти по карьерной лестнице выше, хотя приглашения поступали. Но вот медкомиссию пройти у Геннадия не получалось.
Умер Геннадий дома. Сергей Мантуров, его друг, пришел к нему по какому-то делу, подергал дверь, постучал. Маленький сын Геннадия ответил, что папа лежит на полу и спит. Сергей попросил ребенка подтащить к двери табурет, чтобы малыш, поднявшись на него, смог дотянуться до щеколды и открыть дверь. Вошел, а Геннадий уже не дышит. Светлая ему память и царствие небесное!
Подошло время призыва, и я оказался во флотской спортроте. Футбольная команда размещалась в ОВРе. Руководили ею Леонид Иванович Слесарев и Анатолий Иванович Трусов. Из спортроты я и написал заявление о поступлении в училище. Ведь со службы в училище брали с большими преференциями. На тройки надо было сдать экзамены, в то время, как ребята с гражданки проходили через конкурс. До 20 человек на место!
Леонид Иванович не одобрил мой выбор, а вот Анатолий Иванович поддержал и благословил. Так я и оказался в «Голландии».
Там всегда была довольно приличная по городским меркам команда, в которой я играл все годы своей учебы. Тренировал ее Сергей Мантуров, в свое время так же, как и я, тренировавшийся в юношах СКЧФ. Затем была служба, но на протяжении 35 лет я, приезжая в отпуск в Севастополь, постоянно играл за команду севастопольского таксопарка. У нас там подобралась очень приличная дружная компания поигравших на хорошем уровне ребят. Таких, как Миша Чхаидзе, Осадчук Володя, Нитков Володя, Толя Солодовников, Москалев Олег (Олежонок), Бурлаков Витя.
В общем, Слава Богу, мне есть что вспомнить, что рассказать, и то, что не забыть никогда….
– Чем для тебя является футбол?
– Да, конечно, прежде всего, безумно любимой мною игрою, но есть еще одно. Для меня футбол – это, прежде всего, здоровый образ жизни! Благодаря ему я никогда не курил, не увлекался спиртным. Здоровье, здоровый образ жизни, удовольствие от игры – вот что такое для меня футбол!
– Что для тебя означает Севастополь?
– Вся моя жизнь. И, прежде всего, моя улица Курганная. Я люблю мой город. И, как самое дорогое, я храню в своей памяти воспоминания о его жизни. Например, о том, как меня, пятилетнего пацана, мать водила на Графскую. И я видел, как в бухте из воды выступало огромное днище линкора «Новороссийск».
Такое забыть невозможно!
Автор – Евгений Репенков. Оригинальный материал на сайте dyfls.ru
